У Конан Дойля рассказчик - доктор Ватсон, человек глубоко чуждый преступному миру, для которого Шерлок Холмс - единственный источник информации о происходящем. К своему другу Ватсон относится вполне апологетически, ни о каком критическом отношении к тому, что он делает и говорит, речи быть не может.
Целевая аудитория Конан Дойля живет в таком же идеализированно нормальном викторианском мире как Ватсон, а Холмс играет роль кэрролловского зайца, который ведет скучноватую Алису-Ватсона в страну удивительных криминальных чудес. Прямого отношения к обыденной жизни приключения Холмса и Ватсона не имеют.
Достоевский более реалистичен, четкого деления на идеализированный нормальный и преступный мир у него нет. Вместо этого он делает своих преступных персонажей истерическими полубезумцами, которые нуждаются в сложных теоретических обоснованиях для своих действий. Отсюда знаменитые теории в романах Достоевского: теория Раскольникова, теория Кириллова, легенда о Великом Инквизиторе. В устроенном таким образом художественном мире психически нормальный человек без безумной теории нарушить закон просто не может.
Все эти соглашения в классических голливудских боевиках и криминальных драмах не действуют. Дикий Запад безусловно экзотичен, но викторианская нормальность ковбоям чужда, а о риторико-теоретическом оправдании насилия и экспроприаций и говорить не приходится. Мир городского детектива реалистичен и жестко рационален, охранительской экзотики в нем нет, нет особой нужды и в эмоциональной маркировке законопослушных и преступных персонажей.
Классический кинодетектив целиком основан на хорошо проработанном сюжете и актерской игре, обычная колумнистика в нем неуместна. Благодаря этому зритель легко видит вещи, которые прилежный читатель Конан Дойля и Достоевского в принципе не может себе представить. В порядке иллюстрации сказанного - знаменитая финальная сцена засады из "Бонни и Клайда". Не правда ли, она куда ближе к современным новостям, чем все рассказы о Шерлоке Холмсе вместе взятые?
Удивляться критическому отношению к детективной классике 19в не приходится, такова продуманная и выстраданная реакция на войны и революции первой половины 20в, на то, что постмодернисты сейчас называют "тоталитаризмом". Ну, а постмодернистский масскульт традиции чужд в принципе, там все начинается с нуля.